Судный день - Дмитрий Дегтярев

поднять трубку, как включился автоответчик. Прозвучало приветствие семьи Куэрри, краткое и лаконичное: «Привет, вы позвонили семье Куэрри. Вы знаете, что делать дальше.» Вот и все. Джек, наверное, миллиард раз предлагал отцу перезаписать приветствие, на что тот неизменно пожимал плечами и спрашивал: «Разве этот чем-то плох?». Из динамика послышался голос. Джек тут же узнал его, и его сердце сжалось в предчувствии чего-то плохого. Это был Ирвинг Карр партнер в фирме отца: «Куэрри, и партнеры» – крупная адвокатская контора с собственным пятиэтажном зданием в Майами. Ирвинг часто бывал у них дома: практически никогда не пропускал устраиваемые отцом барбекю, вечерние матчи футбола и баскетбола с попкорном и холодным пивом – но никогда не звонил на домашний телефон. Все вопросы он решал с отцом при встрече, по сотовому или другим каналам. К тому же Ирвингу прекрасно известно, что родителей нет дома, а это значит, что он звонит не им. Тогда, кому? И зачем?

Джек чувствуя, как подкатывает волна страха и паники, закрыл глаза, застыв на месте, судорожно вцепившись в поручень лестницы, так и не поднявшись на последнюю ступеньку.

Тетушка Мэй наконец добравшись до столовой взяла трубку и представилась. Воцарилась тишина – домработница внимательно слушала. Затем она охнула, и что-то выпав из ее руки разбилось, упав на пол.

Джек замер, вжавшись в перила, а секунду спустя, соскочив с места, бросился вниз. В столовой, тяжело опершись о столешницу бара, тетушка Мэй судорожно пыталась отдышаться. Сердце Джека замерло. Он видел неподдельный ужас в широко раскрытых глазах пожилой женщины. Видел, как сжимались и разжимались ее ладони, а чуть приоткрытые губы шептали молитву. Что-то случилось. С его родителями?

Домработница вздрогнула заметив стоящего на пороге Джека. Ее и без того широко раскрытые глаза стали еще шире. Она лихорадочно посмотрела по сторонам, затем попыталась улыбнуться.

– О, Джек, ты тут, мой милый мальчик…

Джека бесило такое обращение, словно, ему было года три, а не восемь, но сейчас он не обратил на это никакого внимания.

– Тетушка, что случилось? – Джек не узнал свой голос: хриплый, он казался каким-то далеким и чужим.

Пожилая колумбийка отвела от него взгляд. В ее глазах заблестели слезы.

Джек оперся о край стола, чувствуя, как гулко колотится его сердце. Теперь это был не просто страх – на него гигантской волной накатил приступ животной тревоги, граничащий с паникой. Руки начали трястись мелкой дрожью, колени подкашивались, как под огромным весом, а на лбу выступил холодный пот. Он чувствовал тяжесть неизвестности. Не в силах больше этого выносить, Джек закричал:

– Что случилось?

Домработница подскочила на мести от неожиданности. Словно выйдя из оцепенения, она попыталась его успокоить, но ему не нужны были никакие ласковые и нежные слова, ему нужна была правда. Подсознательно он понимал, что произошло – но хотел услышать. Джек закричал снова. Это был не просто крик, а вопль, наполненный невыносимой болью.

– Скажи! Скажи, что случилось?

Тетушка Мэй все поняла. Она больше не стала ободряюще улыбаться, пытаться скрыть услышанное. Ее лицо перекосилось от внутренних страданий, и она глухо произнесла:

– Джек… Твоих родителей больше нет.

Джек и сейчас помнил эти слова. Помнил ту боль, которая пронзила его сердце. Ту пустоту. Те кошмары, которые преследовали его каждую ночь, последующие десять лет – и до сих пор, изредка возникавшие в особо тяжелые дни. В то утро он остался один. Кеннет О’Коннел отец Шона забрал его к себе, и в тот же день подарил ему часы, объяснив, что это часы отца Джека, которые тот забыл у него в прошлый уик-энд. Джеку и не нужно было этого объяснять – он прекрасно знал эти обычные, простые часы отца. Над ними порой посмеивался Ирвинг, обещая купить ему нормальные часы, чтобы тот не позорился перед клиентами. Отец всегда отмахивался. Кеннет его усыновил, но боль того утра так и не прошла. С тех пор Джек всегда носил старинные часы Dulux, в память об отце. И вот, сейчас нависла еще одна опасность, грозившая полностью поглотить его. Потерю Кэрри и Энни ему не пережить.

Джек тряхнул головой, прогоняя образы из далекого прошлого. Не стоило бредить старые раны – они лишь приводили к панике, которая полностью охватывала, не давая здраво мыслить. То, что сейчас было исключено. Ему необходим ясный ум. Мир в опасности. Кэрри и Энни в опасности. Он сделает все, чтобы их спасти.

Джек уже открыл рот, чтобы выразить пилоту недовольство по поводу долгой задержки, как в вертолет, низко пригнувшись под лопастями запрыгнул мужчина в темном костюме и приветливо махнув Джеку, повернулся к пилоту.

– Мы все уладили. Можем взлетать.

Джек облегченно вздохнул. Наконец-то.

Мужчина передав что-то пилоту, развернулся, захлопнул дверь и удобно устроившись, посмотрел на Джека.

– Я Роман Паркер – буду сопровождать вас до цели и обратно.

Джек кивнул.

– Что-то вы не особо торопились. Мы отстаем от графика на пятнадцать минут.

– Мы не могли просто лететь в зону бедствий, поскольку там работают ребята из FEMA. Пришлось договариваться с губернатором. Поэтому задержались.

– Ладно. – Джек хотел еще что-то спросить, но в это время вертолет задрожал, оторвавшись от земли, и начал набирать высоту.

Джек надел наушники и поправил микрофон. Надо было сообщить Аманде.

– Аманда, как слышишь?

– Прекрасно, Джек. – голос Аманды был запыхавшимся.

– Мы в воздухе.

– Отлично. Я только с брифинга. Маршалл был недоволен твоим отсутствием.

Джек скривился, как от зубной боли.

– Все в порядке?

В наушниках раздался смешок.

– Это смотря с какой стороны посмотреть. Кстати, я отправила тебе данные, глянь.

Джек взял планшет.

– Ураган уже достиг пригородов Филадельфии. – продолжала Аманда. – Результаты никого не обрадуют. Скорость ветра в эпицентре достигла 370 миль в час. Абсолютный рекорд.

– Дьявол, – пробормотал Джек, смотря на присланные Амандой графики. – она продолжает увеличиваться.

– Верно. Настолько сильного урагана не было еще в истории человечества.

– Что мы можем сделать?

– Для Филадельфии – больше ничего. Хорошая новость в том, что площадь урагана уменьшается. Остается надеяться, что он коснется не всей площади города, поскольку эвакуировано только 12%.

– 12%? – ужаснулся Джек.

– В распоряжении Национальной гвардии было всего два-три часа. Цифра 12 – максимально возможный результат.

– Точно. – согласился Джек.

– Сейчас наша задача определить движение урагана и следующие возможные цели для того, чтобы опередить, и успеть эвакуировать не 12, а 100%. Это первоочередная задача, Джек.

– Я понял. Приступлю немедленно. – он уже начал доставать ноутбук.

– Хорошо. Следующий сеанс связи ровно через час.

Джек хотел попрощаться, но в наушниках воцарилась тишина. Аманда отключилась. Он посмотрел на сидящего перед ним Романа. Тот, удобно откинувшись на спинку сиденья дремал. Джек тяжело вздохнул и принялся за работу.

Филадельфия.

Штат Пенсильвания.

Пит осторожно ступал по мраморному полу коридора. Он снял ботинки еще в зале и теперь звука его шагов не было слышно. Комната охраны находилась за углом, впереди. Патрик был там. Один. С оружием и наготове. Опасный соперник. Если бы задание состоялось в том, чтобы ликвидировать – нет проблем. Задание легче некуда – одна граната, и дело решено. Но Брайан ясно дал понять, что начальник службы безопасности нужен им живым. Это все усложнило.

Пит задержал дыхание прислушиваясь. Позади него раздавались далекие окрики Энди, наблюдавшего за заложниками, впереди – тишина.

Длинный холл, освещенный рядом люминесцентных ламп, простирался на десять ярдов вперед. С правой стороны была дверь. Она были закрыта. Или казалась таковой. Крепко стиснув рукоять Глока, Пит низко пригнувшись перебежал с правой стороны коридора на левую. Плотно прижавшись к стене, он сделала три шага, мягко переступая с ноги на ногу. Оказавшись рядом с металлической дверью, Пит упал на одно колено, и держа пистолет в правой руке, левой нажал на ручку. Та не поддалась. Закрыта! Отодвинувшись назад, держа под прицелом весь коридор, Пит вытащил ключ-карту из заднего кармана.